1843-1844 гг
Если мы правильно определили период аллегорического тысячелетнего царствования святых со Христом, как период с 843-го по 1843-й год, являющийся не буквальным раем земным, — как не является буквальным связывание сатаны на тысячу лет, — но являющийся периодом, в который Церковь Христова распространилась по всей земле, то крайне интересно изучить годы, последовавшие за этим периодом. Происходило ли в это время что-то такое, что мы могли бы интерпретировать как окончание некого периода относительного благоденствия; можем ли мы видеть нечто — некие события в мире, которые позволили бы нам образно сказать: «Сатана выпущен из бездны»?
Кометы и небесные явления
Звездопад 1833 г.
12 ноября 1833 года в ночном небе наблюдалось необычное явление, вошедшее во все учебники под названием «звездный дождь». «...на Землю обрушился какой-то ураган падающих звезд», — пишет Агнеса Кларк в своей книге «Общедоступная история астрономии в XIX столетии» [3]. «Вследствие звездопада 1833 года изучение метеоритов раз и навсегда стало неотъемлемой частью астрономии». Далее она отмечает: «Главный удар приняла на себя Северная Америка. На всем пространстве от Мексиканского залива до Галифакса небо прочерчивалось во всех направлениях светящимися следами и освещалось величественными огненными шарами. Лишь наступивший день, хотя и не сразу, положил конец этому явлению».
«Утро 13 ноября 1833 года стало незабываемым из-за феномена „падающих звезд” — видимо, одного из самых масштабных и великолепных за всю историю человечества... Вероятно, ни одно небесное явление со времен первых поселенцев в этой стране не воспринималось с таким восхищением и восторгом одной частью зрителей и с таким изумлением и страхом — другой. Долгое время „метеорный феномен” оставался основной темой разговоров», — писал Денисон Олмстед, профессор математики из Йельского университета.
«Американский научный журнал» сообщал в 1833 году: «Хотя Луны не было, когда мы наблюдали за ними в первый раз, яркость их была настолько велика, что иногда можно было без большого напряжения разобрать обычный шрифт. Проливаемый ими свет гораздо белее лунного в ясную морозную ночь, когда земля покрыта снегом».
После тщательного изучения предмета астрономы пришли к выводу, что подобные метеорные явления случаются каждые тридцать три года. И все же феномен 1833 года был уникален по своей драматичности. С ним было не сравниться ни звездопаду 1866 года, ни тем более 1899 года [4].
Кометы
В марте 1843 года к Земле приближается комета, которую многие считали предвестником конца света. Она даже вошла в учебники как «Большая мартовская комета 1843 года». Длина хвоста кометы составляла 200 млн. миль, что на 58 млн. миль больше, чем расстояние от Солнца до Марса! Период ее возвращения к Земле астрономы определили равным 512,4 лет.
В июне 1845 года к Земле снова приближается большая комета. На этот раз с периодом обращения в 102 050 лет.
Комета Теббутта (1861 II) была яркой, как Сатурн, а ее хвост занимал на небе угол 120 градусов, то есть две трети расстояния от одного горизонта до другого. Она была настолько яркой, что ее много раз путали с восходящей Луной. Другие большие и яркие кометы появлялись в 1861 и 1882 годах.
С середины XIX века до 1910 года, когда на небосводе была видна комета даже днем, получившая за то название Кометы дневного света, появлялось не менее пяти очень ярких комет! Для сравнения, комета Галлея, появлявшаяся в 1833 и 1910 годах, к ним не относится.
Землетрясения
Джон Камминг в книге «Седьмой сосуд» так описывает это время: «Между 1800 и 1865 годами лишь в прежних границах Римской империи произошло не менее 35 мощных и разрушительных землетрясений, которые не могут не привлечь внимания историка. На Скандинавском полуострове и в Исландии с 1700 по 1850 год их было 224; в Испании и Португалии — 178; во Франции, Бельгии и Голландии — 600. На Апеннинском полуострове и в восточном Средиземноморье за период с 1800 по 1850 год произошло свыше 800 землетрясений» [4].
Природные катаклизмы второй четверти XIX века в России [5]
За очень жестокой зимой 1830 года наступила холодная весна. Посевы озимых и яровых развивались неудовлетворительно. Затем на юге России и в Поволжье началась непомерная жара, а вместе с нею — засуха. В юго-западной части России был собран минимальный урожай за 30 лет. Недобор хлеба был повсеместный. Во многих местах отмечена эпидемия «злой корчи», вызванной употреблением хлеба, зараженного спорыньей. Началась холера, от которой умерло 42 тысячи, в 1831 году — 100 тысяч человек.
«К этому времени, — писал декабрист Михаил Лунин, — бедствие — холера — распространилось по империи, производя в течение трех лет опустошения среди народных масс. Санитарные меры, которые правительство приняло вначале для пресечения этого бедствия, послужили только к ухудшению дела или же к созданию новых бед». Во время этих опустошений вспыхнули бунты в разных местах: в Старой Руссе, в Севастополе и Санкт-Петербурге. «Всюду пролилась кровь и чернью и военными судами».
В 1832 году Россия страдала от засухи, которая отмечалась от Белого до Черного моря. Сухая, знойная погода сопровождалась большими пожарами, «зловеще освещающими эту серию бедствий общественных и частных». «В 1832 году, — писал Лунин, — Тула была уничтожена огнем со всеми своими церквами, памятниками, оружейными заводами и складами. В том же году города Кременчуг и Елисаветоград исчезли под грудами пепла». 1832 год «был гибельным» для русского землепашества. Многократно отмечались бури и градобития.
В начале весны 1833 года установилась необыкновенно холодная погода с обильными дождями, частыми заморозками и снегопадами. Летом же наступила небывалая жара с сильными «палящими ветрами». Невиданная дотоле засуха охватила Украину, Новороссийский край, Крым, Дон, Северный Кавказ и Поволжье. От непомерной жары пострадали центральные, западные и северо-западные губернии России. По донесению одного из наблюдателей из Днепровского уезда Таврической губернии, он за 20 месяцев (1832—1833 гг.) «не видел ни одной капли дождя, ни одной снежинки». Был разрешен «допуск иностранного хлеба» в Новороссийский край, где лето 1833 года было особенно гибельным для землепашцев.
В конце мая 1834 года установилась сухая, жаркая погода. Засуха продолжалась все лето. Местами урожай озимых был плохой, а яровые совсем пропали. По-прежнему держались высокие цены «на все жизненные припасы». Свирепствовали эпидемии цинги и «желчной горячки». От употребления недоспевшей ржи, зараженной спорыньей, «возобновилась рафания, или злая корча». Вследствие холодной зимы, неурожая хлебов и трав по причине «летней необыкновенной засухи»и от употребления «испорченной гнилой воды» почти по всей России обнаружились «скотские падежи».
В следующем, 1835 году засуха повторилась. Кроме того, в северной и центральной областях России имели место возвраты холодов в конце весны и необыкновенно ранние морозы. Три года подряд стояли жестокие зимы.
Поздней весной 1836 года волна холода пронеслась от Белого моря до Крыма, однако она в большинстве губерний не повлияла на развитие яровых и озимых посевов. В целом по России был собран максимальный урожай ржи. Существенного вреда не причинили и градобития. Правда, 13 июня 1836 года над Витебской и Псковской губерниями пронеслась буря, которая нанесла особый ущерб в Лепельском, Полоцком, Витебском, Суражском, Невельском, Псковском, Порховском и Торопецком уездах. Необыкновенный ураган «прорезал полосу в длину более 100, а в ширину около 2 верст». В течение получаса градом и дождем были истреблены или смешаны с землею посевы, травы и огородные овощи. Сломаны леса и фруктовые деревья, разнесены до основания многие крестьянские дворы, усадьбы, церкви, почтовые дороги завалены деревьями, которые были вырваны с корнями. Общий убыток составил свыше 300 тысяч руб. Спустя четыре дня такая же буря пронеслась над Харьковом. Выпадал град в 2—3 раза крупнее грецкого ореха.
В 1836—1837 годах недород имел место лишь в отдельных местностях. Сократилось число эпидемических заболеваний, и резко уменьшился падеж скота. Ужасные холода стояли в начале февраля 1837 года в Псковской губернии.
Зима 1838 года была необыкновенно холодной. Весной стояла засуха. Лето почти во всей Европейской России было необычайно дождливое. По словам экспертов, «год был необыкновенно обилен влажностью, и тут хозяева испытали, что сырые годы еще гибельнее, чем сухие». Летом 1839 года в Южной России, на Дону и в Поволжье стояла засуха и жара почти до глубокой осени. В Саратовском Заволжье невозможно было пахать землю под новый урожай. По словам одного из наблюдателей, «она осыпала хлебопашцев тучами пыли». По сообщению жителя Полтавской губернии, «необыкновенное стечение крайнего неурожая во всех родах хлебов и зелени так усилило голод, что у многих не осталось не только хлебного зерна, но даже ни одной съестной былинки. Тяглые хозяева пустились в другие губернии добывать рожь для посева. Унылый пеший народ ринулся толпами в разные стороны искать насущного хлеба. Семейства, оставшиеся дома, претерпевая голод, не имели возможности прокормить ни птиц домашних, ни скота. Они за бесценок продавали скот и разную рухлядь или со стоном и воздыханиями сами вырезывали последних коров, овец, телят, свиней, голубей, куриц, гусей и уток».
Зима 1839 года была чрезвычайно холодной. В некоторых местах погибло около трети скота. Затем последовала поздняя весна с возвратами холодов. Сеяли с опозданием на целый месяц. Сначала хлеба пострадали от несвоевременных весенних морозов, потом от непрерывных дождей, которые лились как из ведра и в Виленской губернии, и в Петербурге, и в Ставропольском крае. Между тем в Южной России «озимые хлеба почти пропали от засухи». В 1840 году был один из самых плохих урожаев ржи в XIX веке. Бедствие было особенно чувствительным потому, что неурожай постиг те же самые губернии, что и в предшествующем году. Голод был повсеместный. Бедствия голода были усилены жестокими продолжительными морозами, которые распространились на Украину, Новороссию, Северный Кавказ, Западную Европу. В Харьковской губернии была самая холодная зима в 40-х годах XIX века.
Лето и осень были засушливыми не только в Ставропольском крае, но и почти во всей Европейской России. Многие десятки тысяч десятин посевов были истреблены градом, саранчой, червями, кузнечиками, ранними морозами (десятого июля) и «чрезвычайными бурями». Бури неистовствовали и осенью. В Воронеже вечером 8 ноября налетевшим ураганом сорвало почти все крыши. Повредило или снесло многие деревянные строения. Несколькими днями раньше бушевала «ужасная буря, подобной которой не запомнят старожилы».
Наконец наступила передышка. В 1842 году был собран лучший урожай ржи за последние десять лет. И хотя Новороссийский и Ставропольский края пострадали от непрерывных дождей и летних наводнений, это заметно не сказалось на общей урожайности зерновых в Европейской России.
40-е годы XIX века выделяются необыкновенно опустошительными градобитиями. Так, в 1843 году, по далеко не полным данным, отмечено 326 градобитий, которыми было уничтожено 209 835 десятин посевов. Особенно губительным было градобитие «в роковой день 27 мая 1843 года», когда «градовые извержения простерлись» от Балтийского моря до Черного, от Немана и Днестра до Волги. Градобитие захватило, по одним данным, 15, по другим — 17 губерний. Градобития сопровождались неистовыми бурями, опустошениями полей и садов, гибелью людей. Размеры градин порой достигали куриного яйца. В июле сильные градобития продолжались на всей территории Европейской России. В ряде губерний градобития имели место в августе и сентябре. 1843 год. В Ставропольском крае и Грузии свирепствовали вьюги, которые производили «в разных местах такие опустошения, каким редко бывают примеры в самых северных краях России».
В начале весны 1844 года стояла необыкновенно теплая погода, которая в мае сменилась холодами и дождями. Они продолжались и летом в Петербургской, Архангельской, Олонецкой, Новгородской, Тверской, Псковской, Витебской губерниях и в Прибалтике. Особенно пострадала Витебская губерния. Реки и озера вышли из берегов. По дорогам было трудно проехать. «Хлеб прибило к земле, а в некоторых местах выбило совершенно. Огородные овощи от сильного потопления почти уничтожены. Несчастный скот от ежедневной мокроты и холода колеет... Словом, такого несчастья самые старые люди упомнить не могут». (Журнал Министерства внутренних дел, 1844. Ч. 7. С. 441) Жители западных губерний собирали хлеб, разъезжая в лодках по пашням, покрытым водой. Травы, скошенные для сена, гнили на полях и «покрывались ржавчиною». С мая по сентябрь было отмечено 215 градобитий, которые уничтожили не только всходы, посевы, но и даже самую солому хлебов на площади 181 035 десятин, причинив ущерб около двух миллионов рублей.
В то время как на севере непрерывные проливные дожди убивали растительность, в южных губерниях посевы страдали от засухи и холодов (8 августа в Киевской губернии выпал снег глубиной в пол-аршина). Наступил голод, особенно тяжелый в западных, северо-западных и северных губерниях, где медицинский департамент зарегистрировал эпидемии «злой корчи». К этому добавилась сильная эпизоотия — эпидемия чумы среди скота. Так, в губерниях Псковской и Витебской местами не осталось и половины лошадей и коров. Осень на севере стояла холодная. Необычайно рано началась зима на юге. По свидетельству местных властей, «бешеные, никогда не замерзавшие реки Кавказа покрывались льдом». Не менее жестокой была зима в горах, пастбища в долинах засыпало снегом. Западная часть Каспийского моря «совершенно покрылась толстым слоем льда».
Зима 1844/45 года была жестокой не только на Северном Кавказе, но и в целом в России. От небывалых морозов страдала и почти вся Западная Европа. 25 января 1845 года началась необыкновенная буря от северо-запада к юго-востоку на пространстве от истоков Западного и Южного Буга до Крыма, «верст 900 слишком в длину и около 200 верст в поперечнике». Она бушевала «с гибельнейшими для людей последствиями» в Подольской, Волынской и Киевской губерниях. Снежный покров в Подольске достигал местами двух метров.
В 1848 году эпидемия холеры унесла 668 012 жизней (впятеро больше, чем в 1847 году). Всего в 1848 году болело 1 648 849 человек.
В 1849 году на юге России отмечена эпидемия цинги, где болело 260 444 человека. Из них 67 958 человек скончалось.
В начале весны 1850 года саранча появилась на полях «от берегов Каспийского моря на юго-востоке от Прута на юго-запад, и до Сейма на севере», а также в Закавказье. Особенные опустошения вредители нанесли в Крыму. Саранча «везде пожрала дотла не только хлеб и овес, но и всякую зелень... Зловредное насекомое начинает грызть и виноградники: подобного бедствия в Крыму никто не припомнит». На север саранча проникла до двух уездов Курской губернии. Кроме того, хлебам вредили кузнечики, суслики, жучки «черная мушка» и мыши. В частности, в Полтавской губернии жители некоторых уездов «лишились почти всего ярового хлеба и значительной части озимого и трав». Сырая осень отмечалась в Ковенской губернии. «В редком доме не было больных горячкой или лихорадкой». Страшная вьюга в Калужской, Курской и Тульской губерниях продолжалась 27—29 ноября. Погибло более 1200 человек.
Всего в исторических источниках за первую половину XIX в. отмечено 35 засух, 25 раз обильные дожди вредили посевам и травам, отмечено 23 возврата холодов в конце весны — начале лета и 21 ранний мороз не только в конце, а порой и в середине лета. За полстолетия Россия и Западная Европа пережили 31 холодную, 8 умеренных и 11 мягких зим. Только на протяжении 1841—1850 годов градобития, бури и ливни более 3,5 тысяч раз опустошали поля.
Почти из года в год свирепствовали эпидемии. Только от холеры в начале 30-х — конце 40-х годов погибло более 300 тысяч человек. Из 50 лет 46 были голодными, при этом около трети их были повсеместными, влекли за собой гибель людей и имели тяжелые последствия для экономики России. Особенно тяжелые «голодовки» пережили Белоруссия, Прибалтийские, северо-западные и северные губернии, где порой недород хлеба принимал хронический характер. Нередко от стихийных бедствий страдало население Украины, Поволжья, Закавказья. Целая серия тяжелых голодных лет имела место в странах Западной Европы [5].
Всеобщее ожидание конца света [4]
Маргарет Фуллер как-то высказала следующее суждение: «Ярчайшей чертой этого периода было то, что возбуждение охватило все слои общества» (Сирз Клара Э. Безумные дни. 1924). В еще одном наблюдении той поры говорится: «Похоже, наступают времена, когда странные знамения появляются на небесах с такой частотой, что становится не по себе» (Там же).
Статья в «Коннектикут обзервер» от 25 ноября 1833 года гласит: «Полагаем, что огненный дождь, который мы наблюдали в среду утром на прошлой неделе, являет собой нечто ужасное, это несомненный предвестник, милосердное знамение великого и страшного дня, который предстоит обитателям земли, когда будет снята Шестая Печать. Время, о котором говорится не только в Новом, но и в Ветхом Завете, вот-вот наступит».
Период с 1830 по 1850 год был временем странных и тревожных событий. Люди с удивлением и тревогой взирали на огромный световой круг вокруг Солнца — гало. Они со страхом вглядывались в ночное небо, где во мраке мчалась гигантская комета с огненным хвостом. Кое-кто говорил, что эта комета нацелена на человечество и несет конец света.
Кроме того, 1843, 1844 года гораздо чаще, чем любые другие, привлекали к себе внимание мистиков всего мира. Называли дату приближающейся катастрофы вселенского масштаба в период с 1843 по 1845 год: Вульф в Азии, Эдвард Ирвинг в Англии, Мэйсон в Шотландии, Дэйвис в Южной Каролине, Уильям Миллер в Пенсильвании, Леонард Келбер в Германии и многие другие известные и не очень люди в разных частях света. Им не удалось прийти к единому мнению относительно точной даты, и каждый из них толковал пророчества по-своему. Тем не менее вот что про них сказано: «...В Америке, в Европе и в Азии сделано немало уверенных и недвусмысленных заявлений, что отпущенное пророками человечеству время заканчивается в 1843 или 1844 году» [6].
Форман в своей книге «История пророчеств» пишет: «Поводы для религиозной активности встречались в то время на каждом шагу, и распространялись они повсеместно».
У. А. Спайсер в книге «Современность в свете пророчеств» замечал: «Повсеместно исследователи Писания приходят к выводу, что период в две тысячи триста лет, отпущенный человечеству пророком Даниилом (8:14), подходит к концу, о чем говорится в главе 9 Книги Даниила, и взирают на 1844 год, как на время Страшного суда... В Европе — Голландии, Германии, России и в скандинавских странах — появились свидетели Божии. Йозеф Вольф, миссионер из Леванта, проповедовал о приближении Судного дня в Греции, Палестине, Турции, Афганистане и других странах» [6].
Бикерстет в своей книге «Практический справочник по библейским пророчествам» пишет: «В газетах было опубликовано одно письмо из Танжера, датированное 20 июня 1844 года, в котором говорилось при упоминании о бедах, обрушившихся на королевство Марокко: „Похоже, у мавров (мусульман) всегда было нехорошее предчувствие относительно этого (1844) года. Задолго до его наступления они призывали друг друга остерегаться года 1260 (1844 по христианскому календарю)”».
Естественным в то время всеобщего ожидания «конца времен» было представление о грядущем втором пришествии Христа. Вот одно из свидетельств того времени: «Некий крещеный еврей из Палестины, Йозеф Вольф, предсказал, что пришествие Христа случится в 1847 году. Харриет Ливермор, хорошо известная в то время своим красноречием и привлекательностью и описанная Уиттиером в книге «В плену снегов», повсюду, даже в Палате представителей Конгресса США, выступала с проповедями о втором пришествии, собирая каждый раз толпы слушателей. Леди Хестер Стэнхоуп, племянница Уильяма Питта, отказалась от светской жизни в Лондоне и поселилась в Ливане среди арабов и друзов, чтобы быть поближе, как она считала, к месту пришествия».
Иуда Алкалай в своих исследованиях по истории сионизма XIX века считал, что 1840-е года — время прихода Мессии. Э. Х. Сильвер в книге «Мессианские гипотезы в Израиле» пишет: «1840 год был признаваем многими как год пришествия Мессии и начала искупления». Симон бен Зимах Дюран (1361—1444), автор «Комментариев к Книге Иова» считал годом пришествия Мессии 1850 год.
В 1831 году начал проповедовать о втором пришествии Уильям Миллер — будущий основатель движения адвентизма. Он заявил, что ничего не может с собой поделать, некий голос не дает ему покоя, говоря: «Иди и вещай миру». В 1832 году он писал: «Свидетельства об этом поступают отовсюду... Вот грядет Спаситель!»
Перед самым 1844 годом англиканский священник Морант Брок сделал заявление: «Не только в Великобритании ждут скорого возвращения Спасителя и возвышают голос свой, предупреждая об этом, но и в Америке, в Индии и в континентальной Европе. В Америке около трехсот священников проповедуют Евангелие Царства, а в Англии около семисот».
Среди прочих, самых разных свидетельств, надо отметить следующий факт: «Книга Зохар, — составленный в 1290 году сборник текстов средневековой кабалистики, — называет 5600 год эры Моисея (соответствующий 1839 году) годом когда откроются врата премудрости» [4].
Похоже, врата действительно открылись, но только те врата, про которые Спаситель сказал Петру: «ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Матф. 16:18).
Вспышка популярности спиритизма
Спиритизм (от лат. spiritus — дух) — это вызывание духов умерших. Надо заметить, что в это во многом трагическое время, когда в России и Европе миллионы голодали, свирепствовали эпидемии, происходили ужасающие знамения, в кругах «высшего света» начинается повальное увлечение спиритизмом. И тому есть множество свидетельств, нашедших отражение в том числе и в современной литературе, как один из признаков эпохи.
Как пишет Ю. Воробьевский: «Духов, конечно, вызывали и прежде. Но столь сложная процедура была прерогативой магов высшей квалификации. Потом же вдруг это стало массовым явлением. Некромантией, гаданием по трупам, начали заниматься миллионы» [7].
Нарушение запрета общаться с гадателями, волхвами, «вызывающими мертвых» (Лев. 19:31, 20:6, Втор. 18:11), причем приобретшее массовый характер, можно уподобить эпидемии. К сожалению, мы не можем приложить статистических данных увеличения спиритических сеансов, и нам остается опираться лишь на свидетельства современников того времени. Тем не менее данный факт широко известен, и добавляет еще один мрачный штрих в общую картину мистического перелома 40-х годов XIX века.
Бабиды — бахаи
23 мая 1844 года молодой персидский купец Сейид Али Мухаммад (1815—1849), принявший впоследствии имя Баб, начинает проповедническую деятельность на Ближнем Востоке. Зная настроения тех лет, легко понять, что он мог рассчитывать на полный успех. Надо полагать, Сейид-Баб был знаком с мистическим учением евреев, поскольку, как уже было сказано выше, кабалисты в 1839 году (5600 год эры Моисея) ожидали открытия неких «врат премудрости». Возможно, поэтому он взял себе имя Баб, которое в переводе с арабского означает «врата».
На фоне всеобщего возбуждения деятельность этого молодого человека не могла остаться не замеченной. В результате возникла секта, которую именуют бабидами (см. словарь Брокгауза). Баб себя называл богом, которому отныне принадлежало все, на что упадет его взгляд. После его преждевременной смерти (казнен в 1849 году в Тебризе) один из последователей — Мирза Хусейн Али Нури (1817—1892), преодолев сопротивление собратьев, занял пост «Обетованного всем народам», которым, собственно, объявил себя сам, приняв псевдоним Бахаулла («слава божия»), понизив Баба до уровня собственного «предтечи».
Бабиды-бахаи довольно успешно позиционировались среди прочих групп подобного характера, чему немало способствовала литературная деятельность Хусейна-Бахауллы. Он составил «книгу законов» (Китаб-и-Агдас), регламентирующую жизнь бахаиста.
Надо сказать, что многие указы «божественного Баба» пришлось смягчать или же давать им иные трактовки. Так, в книге законов Баба (Байане) было, например, записано, что все уникальные в своем роде вещи должны были подноситься Ему. Баб объяснил, что «поскольку Богоявление стоит превыше всякого сравнения, любая не имеющая себе подобных вещь по праву принадлежит Ему, если только Он не решит иначе».
Баб запрещал своим последователям задавать «своему величеству» вопросы иначе как в письменном виде, и то в «отношении лишь тех предметов, что достойны Его высокого положения» (См. Избранное из Писаний Баба [8]).
Вообще, Баб ввел в своей секте очень жесткие правила. Например, систему штрафов, обязательных выплат, отчислений с дохода, регулярное благотворительное даяние и др. Так, в Байане был пункт, смягченный «законом Бахауллы», «штраф... для всякого, кто поверг ближнего в печаль». И если, к примеру, в некоторых религиозных сектах и организациях принята «десятина» (10% от доходов), то размер обязательного отчисления в этой секте — 19%. Это связано с особой привязанностью бабидов-бахаи к числу 19. Бабидо-бахаистский год состоит из 19 месяцев, месяц — из 19 дней, со вставкой недостающих дней в один из месяцев. Новый год начинается с 21 марта. Началом «новой эры» бабиды-бахаи считают 1844 год.
Столь пристальное внимание к возникшей в середине XIX века секте необходимо объяснить. Прежде всего, само время появления самозваного мессии, как мы уже знаем, было преисполнено мистических настроений, и это привлекло к нему довольно много последователей. Сегодня бабиды-бахаи именуют себя не иначе как новой мировой религией. И действительно, секта растет, распространяя свою деятельность на все континенты. Впрочем, как и появившееся примерно в это же время движение адвентистов, и вышедшая из адвентизма секта свидетелей Иеговы. Все это детища неспокойных 40-х годов XIX века.
Конечно, Сейид Али Мухаммад (Баб), Мирза Хусейн Али Нури (Бахаулла) являются обычными самозванцами, удачно сыгравшими на всеобщем ожидании конца света и прихода Мессии. Были ли у организаторов новой секты тайные далеко идущие планы — неизвестно, однако целью этой религиозной организации сегодня является не спасение душ, а «новый мировой порядок» и создание условий для воцарения единого мирового правителя.
«Изберите единый язык... примите... общую письменность», — повелевает своим последователям Бахаулла! В его законе предусмотрены две стадии этого процесса. На первой стадии должен быть выбран либо один из существующих языков, либо искусственный язык, которому необходимо обучать во всех школах мира в дополнение к родному языку. Правительства мира должны быть призваны через свои законодательные собрания ввести в действие это важнейшее положение. На второй стадии, в отдаленном будущем, должно состояться окончательное принятие единственного языка и общей письменности для всех жителей Земли. Черты «нового мирового порядка» намечены в писаниях Бахауллы и его позднейших приспешников. Сегодня же разработкой планов «мирового масштаба» занимается руководящий орган, именуемый Всемирным Домом Справедливости. Вот что говорится в его постановлениях: «Институты современного Административного Порядка Бахаи, составляющие структурную основу Мирового Порядка Бахауллы, в будущем обретут зрелость и постепенно разовьются в Мировое Содружество Бахаи. В этой связи Шоги Эффенди [следующий после Хусейна законодатель] указывает, что Административный Порядок, когда его составные части и входящие в его структуру институты станут действовать эффективно и в полную силу, утвердится в своих правах и продемонстрирует свою способность служить не только ядром, но и подлинной моделью Нового Мирового Порядка, который в назначенное время неизбежно охватит все человечество» [8].
Спросите у рядового бахаиста о целях, и услышите о гуманизме, равенстве и братстве, и вряд ли кто-то из обманываемых сможет объяснить, что на самом деле означает неприметный пункт доктрины «нового мирового порядка Бахаи», обозначенный как «тайна Великого Переворота в Знамении Повелителя».
Интересно, что главной святыней бабидов-бахаи является мавзолей Баба (а не Бахауллы), расположенный в городе Хайфа (Израиль), где они поклоняются неким вратам, преклоняя голову к символическому порогу.
----------